«СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА» кто автор слов
Jun. 23rd, 2018 11:47 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
kalbit07«СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА». АВТОР СЛОВ АЛЕКСАНДР БОДЕ
Александр Адольфович Боде. Фото 1910-х.
Долго искал и всё не мог обнаружить в сети интернета дореволюционную фотографию Александра Боде, рыбинского преподавателя гимназии, написавшего в 1916-м «Священную войну».
Ту, что в июне 41-го так пригодилась и стране, и поэту Лебедеву-Кумачу. А сегодня обнаружил, что фото Боде уже год лежит в моем компе, в папке «Сообщения». (Ссылку даю в конце поста.)
Александр БОДЕ
СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА
Вставай, страна огромная!
Вставай на смертный бой
С германской силой тёмною,
С тевтонскою Ордой!
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна!
Идёт война народная –
Священная война!
Как два различных полюса,
Во всём различны мы.
За свет, за мир мы боремся,
Они – за царство тьмы.
Дадим отпор душителям
Всех пламенных идей,
Насильникам, грабителям,
Мучителям людей*.
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна!
Идёт война народная –
Священная война!
Не смеют крылья чёрные
Над Родиной летать.
Поля её просторные
Не смеет враг топтать!
Гнилой германской нечисти
Загоним пулю в лоб.
Отребью человечества
Сколотим крепкий гроб!
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна!
Идёт война народная –
Священная война!
Пойдём ломить всей силою,
Всем сердцем, всей душой,
За землю нашу милую,
За русский край родной!
Вставай, Страна Огромная!
Вставай на смертный бой
С германской силой тёмною
С тевтонскою Ордой!
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна!
Идёт война народная –
Священная война!
1916
* Выделенная курсивом и отмеченная звездочкой строфа или дописана Боде уже во второй половине 1930-х (но до 1938) перед тем, как автор послал текст поэту Лебедеву-Кумачу, или присочинена плагиатором 23 июня 1941.
Справка:
Александр Адольфович де Боде родился 22 марта 1865 г. в городе Клинцы Черниговской губернии. В 1891 г после окончания филологического факультета Московского университета преподавал древние языки в Лифляндии. Женился на дочери коллежского советника Н.И.Жихаревой, приняв православие. Имел чин коллежского советника, что соответствует полковнику по Табели о рангах. Награждён орденом Св. Станислава 3-й и 2-й ст., Св. Анны 3-й ст. В 1906 г. А. Боде (так он подписывался) переведён учителем русской словесности в Рыбинск.
Как и положено потомкам русских немцев-дворян, Боде был русским патриотом.
Песню он написал в начале 1916 года.
Зинаида Боде, 1899 года рождения, в замужестве Колесникова, пишет: «Впервые эта песня была исполнена отцом 3 мая 1916 г. без всякого аккомпанемента в Рыбинском городском театре на концерте в честь солдат и офицеров, возвращающихся на фронт после ранений и болезней».
Уточняю: концерт давался для офицеров расквартированного в Рыбинске 182-го пехотного Гроховского полка, до того уже принимавшего участие в боях и возвращенных в город на переформировку и лечение. Часть из них Боде лично хорошо знал.
В 30-х Боде жил в поселке Кратове под Москвой. Полагая, что война с Гитлером неизбежна, он в 37-м послал текст Лебедеву-Кумачу, которого считал также русским патриотом. Но ответа не получил. Правда, дочь вспоминала, что на третий день войны (на самом деле это должен быть второй день войны, то есть 23 июня) к отцу приезжал какой-то московский господин, но, узнав, что Боде умер, тут же ретировался (так со слов Зои Колесниковой в начале 80-х рассказал мне журналист Андрей Мальгин).
24 июня 1941 года «Красная звезда» и «Известия» напечатали песню «Священная война». Александров написал музыку на уже опубликованный текст.
АВТОГРАФ БОДЕ ИСЧЕЗ ИЗ СЕЙФА «ЛИТГАЗЕТЫ»
Автограф Боде (хотя и не с него дочь списывала текст песни в своем письме в «Литературную газету») всё-таки был. Андрей Мальгин мне рассказывал, что дочь Боде передала ему листок с песней, и Мальгин сообщил об этом своим начальникам. Зачем сообщил? А затем, что начальство потребовало предъявить автограф Боде. Мол, без него публикация невозможна. И дочь Боде при встрече автограф передала. Я ждал развития событий. Но ничего не происходило. При следующей встречи с Андреем спросил, будет ли публикация? Он сказал, что не будет. «Почему? Цензура?» Мальгин замялся. И после паузы: «Я положил листок в редакционный сейф. Утром его там не оказалось».
А старушка вскоре умерла.
Василия Лебедева-Кумача обвиняли в плагиате. (Якобы он присвоил слова популярного довоенного фокстрота «Маша», написанные Ф.М. Квятковской.) Но потом были разъяснения, мол, виноват не Лебедев-Кумач, а Утесов, приписавший ему этот текст на обложке пластинки уже после смерти кумачевого песенника.
5 июля 2000 г. «Независимая газета» опубликовала опровержение:
«Редакция “Независимой газеты” сообщает, что сведения, изложенные в статье внештатного корреспондента Владимира Шевченко “Священная война” – эхо двух эпох” (“НГ” от 08.05.98), о поэте-песеннике В.И. Лебедеве-Кумаче признаны судом не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство, деловую репутацию автора песни “Священная война” В.И. Лебедева-Кумача. В связи с чем редакция газеты доводит до сведения читателей, что автором текста песни “Священная война” является В.И. Лебедев-Кумач. В.И. Лебедев-Кумач не является автором русского текста фокстрота “Маша” (“У самовара”) и никогда не присваивал себе авторство этого текста. Редакция “Независимой газеты” и Шевченко Владимир Артемович приносят извинения Деевой М.Г.».
Публикация в «Красной звезде». 24 июня 1941
* * *
Лет десять назад археолог Евгений Рябинин сказал мне, что человек, в 37-м создававший стихотворные инструкции, как разоблачать скрытых врагов и на кого стучать, в принципе не может поставить рядом два слова: «ярость» и «благородная».
Я предпринял микроразыскание, и оказалось, что «благородная ярость» – выражение Блаженного Августина:
«Благородная ярость очищает душу; слепая ярость губит ее».
(Этика: словарь афоризмов и изречений, Составители: В.Н.Назаров, Е.Д.Мелашко, М.: АО «Аспект Пресс», 1995. Стр: 304.)
Ну а Августин взял у Платона. В Пятой книге «Диалогов» читаем:
«Однако любой должен уметь сочетать яростный дух с величайшей кротостью. Есть только одно средство избежать тяжких, трудноисцелимых и даже вовсе неисцелимых несправедливостей со стороны других людей – это бороться с ними, отражать, побеждать и неуклонно карать их. Никакая душа не может этого совершить без благородной ярости духа».
То есть Платон и говорит о тех, в частности, средствах, которыми достойно вести справедливую войну.
Откуда это знал Александр Боде, долгие годы преподававший древнегреческий и латынь, понятно.
Откуда это мог взять Лебедев-Кумач? Ответ: из Боде.
Теперь о том, при чем тут орда.
Это обратка, унижающая потомков псов-рыцарей. Слово «орда» здесь сближено с немецким «Ordnung» (порядок).
В 41-м немцы будут нести «новый порядок», но и в Первую германскую ходили анекдоты о беспорядке у нас и «порядке» у немцев; тема эта для Руси актуальна еще со времен «Повести временных лет».
«СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА». КРУТОЙ ПОВОРОТ СЮЖЕТА
Друзья прислали фильм Станислава Говорухина «Россия, которую мы потеряли». 1992 год. Интересующий нас сюжет занимает всего минуту экранного времени. Смотреть и внимательно слушать с.56-й минуты.
Говорухин говорит о том, что «Священная война» написана рыбинским учителем Александром Боде в 1916-м.
В 1992-м это уже не новость.
Но потом он читает первую строфу песни, и для меня это стало шоком. Откуда взял?
Читает он не так, как запомнила дочь Боде:
Не
«…С германской силой темною,
С тевтонскою ордой»,
а
«…С тевтонской силой темною,
С германскою ордой».
Но так и должно быть в оригинале!
Потому что это про темную силу тевтонской архаики и про германскую орду, вторгнувшуюся в пределы западных губерний России.
А не про темную германскую силу и тевтонскую орду.
Но в таком виде это реминисценция из пушкинского перевода 1828 года.
Александр Пушкин. «Сто лет минуло, как тевтон…» Здесь темной тевтонской силе (с ее поклонением священным языческим рощам и архаическим духам) противопоставлена христианская Литва:
.
* * *
Сто лет минуло, как ТЕВТОН
В крови неверных окупался;
СТРАНОЙ ПОЛНОЧНОЙ правил он.
Уже прусак в оковы вдался,
Или сокрылся, и в Литву
Понес изгнанную главу.
Между враждебными брегами
Струился Немен; на одном
Еще над древними стенами
Сияли башни, и кругом
Шумели рощи вековые,
Духов пристанища святые.
Символ ГЕРМАНЦА, на другом
Крест веры, в небо возносящий
Свои объятия грозящи,
Казалось, свыше захватить
Хотел всю область Палемона
И племя чуждого закона
К своей подошве привлачить.
С медвежьей кожей на плечах,
В косматой рысьей шапке, с пуком
Каленых стрел и с верным луком,
Литовцы юные, в толпах,
Со стороны одной бродили
И зорко недруга следили.
С другой, покрытый шишаком,
В броне закованный, верхом,
На страже немец, за врагами
Недвижно следуя глазами,
Пищаль, с молитвой, заряжал.
Всяк переправу охранял.
Ток Немена гостеприимный,
Свидетель их вражды взаимной,
Стал прагом вечности для них;
Сношений дружных глас утих,
И всяк, переступивший воды,
Лишен был жизни иль свободы.
Лишь хмель литовских берегов,
Немецкой тополью плененный,
Через реку, меж тростников,
Переправлялся дерзновенный,
Брегов противных достигал
И друга нежно обнимал.
Лишь соловьи дубрав и гор
По старине вражды не знали
И в остров, общий с давних пор,
Друг к другу в гости прилетали.
Данное стихотворение А. С. Пушкина является переводом начала поэмы Адама Мицкевича «Конрад Валленрод».
Тевтоны на севере, а орда на юге, но Боде совмещает оба плана, сводя железную в своей упорядоченности германскую тему до воя полудикого степняка-ордынца. Надо ли пояснять, что родоначальник «долматусовской ошани» Лебедев-Кумач ни в одной из своих песен знакомства с «темным стилем» скальдов, трубадуров или «Слова о полку Игореве» не обнаружил, и фольклорных тем у него просто нет?
Поэт-песенник и исследователь истории этой песни Игорь Шап пишет мне в частном письме:
«Не смеют крылья черные /Над Родиной летать…»
Вот фотография германского летательного аппарата времён Первой мировой войны – моноплан «Таубе» (Голубь). С него сбрасывались маленькие бомбы и отравляющие вещества. Это те самые «крылья чёрные». И уже в 1939-м Лебедев-Кумач использовал мысли Боде в песне «Украина моя, Украина». Как известно, Боде письмо со своим текстом отправил Кумачу в конце 1937г
Над свободным селом и над полем
Черный ворон не будет летать —
Мы теперь никому не позволим
Украинскую землю топтать!»
Конец цитаты
Ну а в строчке «Пойдём ломить всей силою…» аукается лермонтовское: «Уж мы пойдём ломить стеною…» (Замечено петербургским критиком Леонидом Дубшаном). Школьная программа, то есть, простите, программа гимназии. Да и столетие «дня Бородина» отмечали совсем недавно, в 1912-м.
Но это далеко не всё. В первых двух строках четверостишья совмещены еще три семантических пласта – поговорка «сила солому ломит», бурлацкая песня «Дубинушка» (ставшая популярной с шаляпинского пения: «Сама пойдет!…») и толстовская «дубина народной войны» («кстати, это не что-то, а про 1812 год, это «Война и мир «).
Однако помимо хрестоматийного набора в этом тексте есть и некий подземный этаж, который был доступен только верующему и при этом филологически продвинутому автору.
Если изъять третью строфу, то образный ряд песни становится, на первый взгляд, очень прост и понятен.
«Темная сила» – нечистая сила. Потому и война с ней – священная.
Выражение «отребье человечества» восходит к далевскому «отребье человека» – изверг. (Отреб и отребие – негодные остатки от очищенного; сор, охвостье, мякина). Это могло бы быть и случайностью, но «гнилая нечисть» и «сколотим крепкий гроб» – также не расхожие штампы сталинской эпохи, а цитаты из сакрального народного текста. Однако трудно представить, чтобы одиозный советский песенник (сын сапожника, выросший в Москве) цитировал малоизвестный фольклорный заговор от нечистой силы:
Нечисть болотная, нечисть подколодная,
от синего тумана, от черного дурмана,
где гнилой колос, где седой волос,
где красная тряпица, порченка-трясовица,
не той пойду тропой,
пойду в церковные ворота,
зажгу свечу не венчальную,
а свечу поминальную,
помяну нечистую силу за упокой.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
И отсюда естественное лермонтовское продолжение фольклорной темы в следующем куплете: «Пойдем ломить всей силою…»
Отсюда и «крылья черные» (крылья бесовской нечисти) и «поля просторные».
Песни Кумача просты, как «Правда». А тут сплошь контаминации, оксюмороны, тот «темный стиль» древней поэзии, который, разумеется, был прекрасно известен выпускнику филологического факультета Московского университета, славянофилу и преподавателю мертвых языков Александру Боде.
Свой инородческий комплекс Боде невольно выдает эпитетом «За русский край…» Вспомним рассуждение Ахматовой о «малороссе Гоголе», у которого на улице губернского города N стоят два русских мужика (мол, каких еще мужиков он хотел здесь видеть?).
Но и с русскими славянофильствующими немцами – это обычная история. Так и Кюхельбекер обличал «питомцев пришлецов презренных», которые «говорят нерусским слогом» и «святую ненавидят Русь». (Был бы Боде не немцем, написал бы в этом контексте «За отчий край родной».)
PS. ЧЕРНОВИК УЛИЧИЛ – КУМАЧ ПОЛИНЯЛ
«Черновики» песни, написанный рукой Лебедева-Кумача, опубликованы лишь частично. Два страницы из нескольких. Хранятся они в Москве, в госархиве, в собрании Лебедева-Кумача. Наследники поэта-песенника запретили показывать эти листки исследователям. Доступ может быть открыт только по специальному разрешению от наследников. Говорит это о том, что «черновики» таят в себе некую улику. Дело может быть в строках «С германской силой тёмною, / С тевтонскою Ордой!». В таком виде они никогда не публиковались и в советское время не исполнялись. Но если этот, сообщенный дочерью Александра Боде вариант, обнаружится в архиве Лебедева-Кумача, тему можно будет закрывать.
Имею основания это утверждать, потому что «черновик» первой строфы не опубликован, а первым листом в публикации «Литературного наследия» стал второй или третий.
Однако цензоры не доглядели: опубликованная «черновая» строфа уличает имитатора. В ней есть строка «Во всем различны мы…» Меж тем, и в «Красной звезде», и в «Известиях» 24 июня 1941 было напечатано «Во всем враждебны мы…» (Проверено мною по газетным подшивкам.) А вариант с «Во всем различны мы…» сообщен дочерью Боде, рукописей Лебедева-Кумача никогда не видевшей.
Строка Боде «Во всем различны мы…» (на имитации черновика она шестая снизу) уличила плагиатора.
М. М. Ситковецкая. «Из истории песни «Священная война» // Литературное наследие. Т. 78. Кн. 1. 1966. С. 433.
https://fotki.yandex.ru/next/users/olg15960418/album/222089/view/840564?page=0
Российский государственный архив литературы и искусства. Фонд 1104, оп. 1, ед. хран. 119. С. 318. (?)
* * *
Наконец, о том, почему Боде написал «Священную войну» только в начале 1916-го.
Цитирую по учебнику:
«На Восточном фронте к концу 1915 немецкие и австро-венгерские войска вытеснили русских почти из всей Галиции и с большей части территории русской Польши. Но принудить Россию к сепаратному миру так и не удалось».
В другом источнике:
«Россия к концу 1915 г. утратила обширные территории (части Прибалтики, Польшу и Галицию)».
То есть война переместилась на русскую территорию и стала превращаться в освободительную. (А в Рыбинске появились беженцы.)
5 (18) — 17 (30) марта 1916 года в районе Двинска и на озере Нарочь Западный и Северный фронты русской армии перешли в наступление (Нарочская операция). Это была военная прелюдия к Брусиловскому прорыву, готовиться к которому стали как раз по весне.
Так что появление «Священной войны» именно в начале 1916 года вполне естественно.
Даю ссылку на статью Игоря Шапа, в которой впервые опубликована эта фотография нестарого еще Боде (тут рассказано об истории создания песни):
http://parnasse.ru/prose/essay/literarycriticism/k-100-letiyu-pesni-svjaschenaja-voina.html
Александр Боде с учениками московской (?) школы. Конец 1920-х или 1930-е
ЭКСПЕРТНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ:
http://imwerden.de/pdf/levashev_sudba_pesni_2001__ocr.pdf
Отклики у меня в ленте фб:
Александр Ранак
Замечательно. А каков Лебедев-Кумач?! Перед войной в Москве в литературных кругах его называли Лебедев-Бостон. Дело в том, что он привёз в 1939 году из освобождённой Западной Белоруссии (город Лида) грузовик чистошерстяной саржевой ткани бостон, и которую успешно реализовал по сходной цене.
Alexander Egorov
Насчет тевтонской «орды» – это общее место в военной пропаганде всех стран Антанты. Англичане и французы сразу начали изображать немцев как «диких гуннов», даже с явными признаками монголоидности на наглядной агитации. Остальные союзники уже просто использовали заготовку.
Наталия Энтелис
Спасибо большое, Андрей. Вся публикация целиком напоминает по структуре 1001 ночь, но каждая новая история радует новыми фактами. С Вашего позволения тоже расскажу одну историю.
После первого курса Консерватории была у нас практика по народному творчеству: месяц экспедиции. Это было незабываемо и невероятно поучительно. Мы впервые слышали рассказы стариков о войне, о жизни «под немцами» (дело было, если не ошибаюсь, в 1968 году; живых и не уехавших ещё было много). Ездили и ходили мы по деревням на стыке Псковской и Новгородской областей, места глухие, но ещё не безлюдные. Незнакомых людей видели там редко, и старушки пользовались случаем поговорить «на свежачка» так что никаких песен, пока историю всей жизни не выслушаешь. Бабульки в фольклорных тонкостях не разбирались и на наши просьбы вспомнить и спеть «старые песни» откликались порой своеобразно – Соловьёва-Седого, например, могли за старинную спеть. Так что, когда одна бабушка после воспоминаний и разговоров о войне когда дело дошло до песен маленьким дрожащим голосом, но напористо, завела «Вставай, страна огромная…», я, вежливо её не прервав (она сама скоро стала путаться в словах и замолчала), авторитетно ей объяснила, что песня очень хорошая, но не старая, и рассказала про Александрова, вокзал и т. д. На что эта женщина как-то убеждённо подняла голову, пронзительно на меня взглянула (вот удивительно – лица её не помню, а взгляд помню!) и сказала (это помню почти дословно): ты, молодая, знать не можешь, а только эту песню завсегда пели, когда немец нападал. И в ту войну с германцем пели и в эту. На мои какие-то там попытки оспорить она отвечала с решительностью одно и то же.
И вот я в последующие годы рассказывала об этом эпизоде, когда к слову приходилось и вывод делала такой: вот, дескать, как у бабушки смешались в старой памяти обе войны, а песня осталась!
Когда я первый раз некоторое время тому назад прочитала об авторстве Боде, к моему изумлению и удовлетворению историка добавилась радость – а старушка-то была права! – и некоторый стыд за свою, выходит, неуместную тогдашнюю нравоучительность.
Но вот теперь, прочитав сей длинный свиток, я понимаю, что история моя странная. Если Боде читал-пел эту песню только в Рыбинске, то откуда она это знает? Было напечатано? Устная традиция поработала? С ранеными в госпиталях так бывало: услышит во время лечения, а потом запомнит и сам исполнять станет там, куда его военная судьба занесёт. Мне такую историю Василий Павлович Соловьёв-Седой рассказывал про «Вечер на рейде». Песня в начале войны комиссию не прошла, печатать не разрешили («У нас армия город за городом оставляет, а вы хотите, чтобы солдаты слушали «Прощай, любимый город?!») и спел её он на фронтовом выступлении на свой страх и риск. А потом услышал на другом фронте. И на вопрос – откуда? – ему был ответ: в госпитале лежал, там один пел… «Один» оказался из тех мест, где композитор песню спел. В рассказе В. П. С-С еще было к нашей теме не относящееся, но забавное продолжение: я, говорит, приосанился, и спрашиваю – нравится? – а он отвечает «Да, душевная песня». А я и говорю: а ты знаешь, кто её написал? ( сам думаю- вот он скажет «композитор Соловьёв-Седой», а я и скажу «а это я и есть!» И заранее горжусь так. А он и говорит: да, знаю, говорили, морячок какой- то с Балтики, да я фамилию забыл… Тут, говорил Василий Павлович, я и сдулся…
Так что всякое со Священной войной могло произойти… Никаких неоспоримых доказательств, как песня в «ту войну с германцем» могла долететь до бабуси конечно нет. Так, домыслы, догадки… версии … Но за подлинность истории ручаюсь. Как и многое из той экспедиции, она крепко сидит в памяти.
… Ещё раз прочитала все комментарии и материалы. Какая же замечательная наука история, когда она создаётся людьми с чистыми руками.По поводу же музыки хочу заметить вот что. Я посмотрела Мазурку Глинки, ставшую для Боде- как пишется в воспоминаниях- основой для ритмики текста. Сходится. Александровская Священная война написана в трёхдольном размере. Совсем нехарактерном для советских маршевых песен , да и вообще для маршей. Ног у нас две и размер марша всегда чётный- раз- два, левой! Или » Сено- солома!» Или 2/4 или 4/4. У Александрова, повторюсь, 3/4. Это размер той самой Мазурки, первоначально использованной Боде. Но, разумеется, песня Александрова- не мазурка.»Священная война»1941 года- типичный торжественный полонез, об этом красноречиво говорит пунктирный ритм аккомпанемента. Собственно этот » характерно полонезный ритм да ещё более медленный, торжественный темп и отличают мазурку от полонеза. Со многими известными мазурками можно произвести такой эксперимент- подложить полонезный ритм, чуть замедлить темп- и готово, уже полонез.
А теперь подумайте: кто из советских композиторов того времени написал бы патриотическую песню- плакат в характере не просто дореволюционного, а имперского танца- шествия, которым открывались все великосветские и императорские балы?! Если бы не императив текста. Я считаю, что характер и ритм полонеза в музыке Александрова не менее красноречиво свидетельствуют о дореволюционном происхождении текста, чем уже отмеченная образность лексики. Традиция торжественных гимнов- полонезов в европейской культуре старая и устойчивая- вспомните Гаудеамус или Славься сим Екатерина Юзефа Козловского, долгое время исполнявшего роль гимна империи.
Вообще разные идеологические музыкально- мундирные комиссии в СССР отрицательно относились к использованию композитором в массовой патриотической песне танцевальных ритмов, пусть и преображённых. Вспомните позорную историю( время другое, а идеология крепка!) запрета на исполнение песни Тухманова День Победы- дескать, какой позор, как можно- ритм танго использовать в песне на святую тему. К счастью, время всё же было другое и со временем песню неохотно, но пустили подышать.
Резюмирую. Полонез Священная война, знаменитое Братья и сестры, религиозные послабления- звенья одной цепи. Поиски скреп перед лицом опасности. События разного масштаба, но одного корня. Не уверена, что в истории с песней решение было осознанным, скорее, нехватка времени и наличие готового дореволюционного яркого патриотического торжественного текста с заданным размером и ритмом.
Елена Скударь
Александр Адольфович Боде с семьёй после переезда из Рыбинска в Москву жил вместе с И.И. Зеленцовым (выдающийся педагог) и его женой в одной коммунальной квартире по адресу: Карманцкий пер., д.3. Они были друзья. В Рыбинске работали оба в мужской гимназии. В Москве преподавали оба в бывшей гимназии Брюхоненко в Мерзляковском пер. (позже – школа № 100, затем № 110). Боде преподавал греческий и латинский языки и русскую словесность. Писал стихи. Он скончался в 1939 году. Среди его учеников существовало мнение, что это его стихи. Я училась у их ученицы Ольги Исааковны Сольц (Бураковой).
Александр Князев
А «буденновка» как явилась? А песня»Смело мы в бой пойдем за Русь Святую и, как один, прольем кровь молодую» ничего не напоминает? А фотокамера ФЭД, скопированная с ЛЕЙКИ?
…Евгений Михайлович Левашёв «Судьба песни [экспертиза авторства песни „Священная война“]» (2001)
http://imwerden.de/publ-5503.html
…
Ярославский генеалогический сайт, там есть форум, а в нём есть тема » Рыбинская мужская гимназия». Там есть пост о преподавателе Александре Боде, есть групповые фотографии преподавателей, ссылка на статью о нём.
http://forum.yar-genealogy.ru/index.php?showtopic=8931…
Игорь Шап:
.
Хочу коснуться одного важного момента — психологической атмосферы, царившей в первый день войны, то есть, на каком эмоциональном фоне были написаны (по официальной версии) слова песни «Священная война».
Изучив ряд документов и свидетельств, я пришёл к выводу, что ни о каком понятии «священная война» в ночь с 22 на 23 июня (время создания черновиков Лебедев–Кумачом) говорить не приходилось…, и это словосочетание было явно из другого времени. Поясню эту свою мысль цитатой из «Воспоминая о войне» фронтовика ленинградца Николая Никулина:
___________
«Объявление войны я и, как кажется, большинство обывателей встретили не то чтобы равнодушно, но как-то отчуждённо. Послушали радио, поговорили. Ожидали скорых побед нашей армии — непобедимой и лучшей в мире, как об этом постоянно писали в газетах. Сражения пока что разыгрывались где-то далеко. О них доходило меньше известий, чем о войне в Европе. В первые военные дни в городе сложилась своеобразная праздничная обстановка. Стояла ясная солнечная погода, зеленели сады и скверы, было много цветов. Город украсился бездарно выполненными плакатами на военные темы. Улицы ожили. Множество новобранцев в новёхонькой форме деловито сновали по тротуарам. Повсюду слышалось пение, звуки патефонов и гармошек: мобилизованные спешили последний раз напиться и отпраздновать отъезд на фронт».
__________
Я не думаю, что обстановка в Москве радикально отличалась от ленинградской.
Ни о каком понятии «священная война» 22 июня в умах людей не было и в помине. Пропаганда весь предвоенный период настраивала советский народ и армию в том числе, что громить любого врага мы будем только на его территории. Вот послушайте двухминутную сводку Главного командования Красной Армии от 22 июня 1941 года в стиле «всё хорошо, прекрасная маркиза». Это уже послевоенная запись–реконструкция, сделанная Юрием Левитаном, но содержание достоверно:
В Кремле в первый день войны царили растерянность и полная неразбериха — верховное командование страны было в неведении об истинной картине происходящих событий и издавало порой бессмысленные приказы и директивы. Яркий тому пример — Директива №3, изданная поздним вечером 22 июня. Это по сути НАСТУПАТЕЛЬНАЯ директива, не имеющая в своей основе понимания реальной расстановки сил. Естественно, что в последствии все намеченные этим документом планы провалились.
Вот фрагменты из книги Наркома ВМФ Н.Г.Кузнецова » Накануне». Кстати, Николай Герасимович обладал очень хорошей памятью — через четверть века в своих воспоминаниях он описывал даже погоду в конкретный день:
____________
…Первые часы войны, несмотря на моральную подготовку к ней, вызвали известное замешательство. Нужно было сделать резкий поворот во всей работе, решительно перестроиться на новый военный лад. В эти часы в московском кабинете, вдали от флотов, еще не чувствовалось дыхания войны, хотя было уже известно, что на переднем рубеже полыхает пламя ожесточенного столкновения.
…Хотелось что-то предпринимать, но ясности — что же именно следует делать немедленно, какие отдать приказания — пока не было.
…Рука невольно тянется к телефону. Связываюсь с флотами, с управлениями наркомата. Короткие разговоры сводятся к одному: больше оперативности, следить за каждым шагом противника, действовать решительно, не дожидаясь указки сверху.
…Около 10 часов утра 22 июня я поехал в Кремль. Решил лично доложить обстановку. Москва безмятежно отдыхала. Как всегда в выходные дни, в центре было малолюдно, редкие прохожие выглядели празднично. Лишь одиночные машины, проносившиеся на повышенной скорости, пугали пешеходов тревожными гудками.
… В Кремле все выглядело как в обычный выходной день. Часовой у Боровицких ворот, подтянутый и щеголеватый, взял под козырек и, как всегда, заглянул в машину. Немного сбавив скорость, мы въехали в Кремль. Я внимательно смотрел по сторонам — ничто не говорило о тревоге. Встречная машина, поравнявшись с нашей, как было принято, остановилась, уступая дорогу. Кругом было тихо и пустынно.
«Наверное, руководство собралось где-то в другом месте,— решил я.— Но почему до сих пор официально не объявлено о войне?»
Не застав никого в Кремле, вернулся в наркомат.
— Кто-нибудь звонил? — был мой первый вопрос.
— Нет, никто не звонил.
__________________
Вот так дела ! Наркому ВМФ в первый день войны из Кремля НИКТО не позвонил и Сталин его к себе не звал ! Покружился на машине по Кремлю и уехал…, и только лишь вечером Кузнецову удалось связаться по телефону с Молотовым и доложить обстановку на флотах. Существующее мнение, что Нарком ВМФ был с первых часов войны в Кремле, ошибочно — в записях секретарей Сталина о посетителях кабинета вождя указаны однофамильцы Кузнецова, коих было множество. Сам же Николай Герасимович был впервые вызван в Кремль лишь в полночь на 24 июня.
Но вернёмся к песне.
Считается ошибочным, что она впервые была исполнена публично 26 июня Краснознамённым ансамблем на Белорусском вокзале. Эта версия получила своё хождение из-за эпизода, описанного в романе Константина Федина «Костёр» (1961 г.), но это является художественным вымыслом писателя.
Звукозапись была сделана в начале июля, но тут же на песню кем-то было «наложено вето», так как «ответственные товарищи» посчитали, что песня чрезмерно нагнетает трагизм. И лишь только когда немцы вплотную подошли к Москве (с 16 по 19 октября здесь была страшная паника) и нужно было поднимать упавший дух людей, вот тут и вспомнили про эту звукозапись, её «сняли с полки» и стали транслировать по радио. Надо признать, что в те страшные октябрьские дни 1941 года песня действительно проникла в души людей и вселила им уверенность в своих силах.
Так что словосочетание «священная война» скорее можно соотнести к весне 1916 года (Германия к тому времени уже захватила западные окраины Российской империи, бои шли уже на нашей территории, появились беженцы с прибалтийских и польских земель ), чем ко дню 22 июня 1941года.